О том, как Таджикистан стал обладателем одной из самых крупных популяций снежного барса в мире и как этот результат связан с разрешённой охотой на краснокнижных животных, в интервью «Азия Плюс» рассказал кандидат биологических наук, председатель Ассоциации охотников Таджикистана Алихон Латифи.
На самом деле для этого интервью есть очень веский информационный повод: в начале марта в Таджикистане завершился мониторинг популяции винторогого козла – мархура, занесенного в Красную книгу и в конце 80-х годов находившегося на грани полного исчезновения. Такой учет в республике проводится ежегодно, но впервые местные природоохранные ведомства провели его совместно с представителями Международного союза охраны природы (МСОП), образованного в Швейцарии в 1948 году и являющегося автором международной Красной книги.
Результаты экспедиции приятно удивили приезжих специалистов: в республике растет популяция краснокнижных животных.
– Алихон, как так получилось, что представители МСОП приняли участие в этом мониторинге?
– На самом деле мониторинг численности животных – это святая обязанность любой страны. В Таджикистане такие мероприятия проводятся ежегодно, их организовывают Комитет по охране окружающей среды, Агентство по лесному хозяйству, заказники, заповедники и другие заинтересованные организации. В такие экспедиции мы приглашали и иностранных экспертов, например несколько раз в мониторинге участвовали представители международной организации «Пантера». Однако нашим учетным данным за рубежом не очень доверяли, думали, что мы завышаем показатели. Более того, в них сомневались и местные специалисты. Тогда Комитет по охране окружающей среды пригласил принять участие в мониторинге поголовья бухарского подвида мархура представителей СИТЕС (Конвенция о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения. – Ред.). Это очень серьезная организация, которая выступает гарантом того, что международная торговля определенными видами диких животных и растений не создаст угрозы их выживанию. Таджикистан стал стороной этой конвенции в 2016 году.
Из секретариата СИТЕС ответили, что отправят для участия в экспедиции представителей другой организации – МСОП, которым вполне доверяют.
В Таджикистан приехали три эксперта из Австрии и США, с нашей стороны в экспедиции приняли участие представители Академии наук, всех природоохранных ведомств, а также охотничьих хозяйств.
Мониторинг проводили в течение месяца, но из-за суровых погодных условий пройти по всем местам обитания мархура не удалось. Было решено провести дополнительный учет, тем не менее численность винторогого козла только на тех территориях, что удалось проанализировать, по данным мониторинга, составила порядка двух тысяч голов. Для сравнения: во время учета в 1989 году поголовье мархура в Таджикистане составляло всего 120-130 голов.
Конечно, меня эти данные не сильно удивили, потому что положительную динамику мы наблюдали все годы независимости, важно другое: представители МСОП убедились, что Таджикистан всегда давал правдивую информацию
«Выгоднее охранять животных, чем стрелять их ради мяса»
– Учет проводился только по поголовью мархура?
– Да, этот мониторинг был только по нему. Что касается других парнокопытных краснокнижных животных, например барана Марко Поло (архара), то два года назад мы проводили тотальный учет, и, по нашим данным, его численность составила от 25 до 28 тысяч голов. В новой Красной книге Таджикистана численность архара была обозначена в 26 тысяч голов. Таким образом, наша страна сейчас обладает одной из крупнейших в мире популяций баранов Марко Поло.
По некоторым видам животных такие учеты нужно проводить два раза в год – осенью и весной. Потому что после суровой зимы численность может существенно измениться. Серьезные изменения в количестве, конечно, характерны для мелких животных, у крупных резких колебаний не наблюдается. Мы занимаемся крупными краснокнижными животными – мархурами, архарами, уриалами.
Браконьеры – не самое большое зло
– «Мы» – это Ассоциация охотников Таджикистана?
– В том числе и ассоциация, хотя в эту организацию входят далеко не все охотничьи хозяйства Таджикистана, но мы в любом случае сотрудничаем со всеми.
Теперь, что значит «занимаемся»? У каждой фирмы, которая предоставляет охотничьи услуги, есть свои территории, на которых они обязаны сохранять естественную среду обитания, без этого существование животных просто невозможно. Это очень кропотливая и тяжелая работа, и мы ведь не альтруисты, это – бизнес, и, сохраняя естественную среду обитания, мы, таким образом, выращиваем трофейных животных, которые будут интересны охотникам. Трофейные – это особи от семи лет и старше. И чтобы животное достигло такого возраста, нужно охранять территорию, на которой оно проживает.
– Охранять от браконьеров?
– Браконьеры приносят много неприятностей, но это не самые главные неприятности. Гораздо хуже, когда нарушается естественная среда обитания животных, когда уничтожается их кормовая база. Чтобы этого не допустить, необходимы ограничения по выпасу домашнего скота; нужно следить за тем, чтобы не уничтожалась флора, и много чего еще.
В 1989 году был проведен первый авиационный учет численности краснокнижных животных, тогда архаров насчитали около 10-12 тысяч особей, уриалов – несколько сотен, а вот с мархуром ситуация была совсем плачевной. Тогда же компания «Спутник» при ВЛКСМ первой стала проводить охотничьи туры на архаров.
Сразу стало понятно, что у элиты мирового охотничьего сообщества очень высокий интерес к этим животным; естественно, этот факт мотивировал местные хозяйства на сохранение архаров. За ними стали закреплять территории, на которых обитают животные и на которых хозяйства обязывались проводить биотехнические мероприятия. Это оказалось очень правильным решением, поскольку, несмотря на гражданскую войну в Таджикистане, во время которой процветало браконьерство, численность поголовья архара не только не упала, но даже выросла.
После подписания мирного соглашения такую же работу стали проводить и в местах обитания мархура и уриала. В итоге три года назад численность поголовья мархура составила от 1,5 до 1,8 тысячи голов. С учетом этих данных, Таджикистан впервые смог себе позволить выделить квоту на добычу семи голов мархура, и эту квоту подтвердила, кстати, и СИТЕС.
Выделение этой квоты подстегнуло еще больший интерес со стороны местных охотничьих хозяйств сохранять мархура. Дело в том, что трофейные животные имеют достаточно высокую стоимость; конечно, если разделить на всех – немного получается, но, тем не менее, это средства, которые позволяют существовать, и самое главное, они доказывают местному сообществу, что выгоднее охранять животных, чем стрелять их ради мяса.
– А как получилось, что в 1989 году поголовье мархуров опустилось до таких низких цифр?
– В историческом плане мархур обитал по всем хребтам Юго-Западного Таджикистана, но везде был быстро уничтожен. Дело в том, что по сравнению с другими парнокопытными животными его добыча, особенно при наличии огнестрельного оружия, не составляет никакого труда. Мархур всегда держится на определенных ограниченных участках, всегда знаешь, где его найти. Его уничтожение началось еще в эпоху карамультуков. Животное сохранилось только на нескольких труднодоступных участках в Хатлонской области. И вот в 89-м году их осталось не больше 130 голов. К счастью, это количество удалось увеличить.
«Таджикистан является одним из крупнейших держателей снежного барса»
– Получается, что ситуацию удалось исправить, как это ни парадоксально, с помощью охотников?
– В том числе и с помощью охотников. Охрана окружающей среды – это очень трудоемкое и затратное дело. Государство в этом процессе принимает хорошие законы, но, к сожалению, охватить всю систему сложно. Охотничьим хозяйствам проще, потому что они действуют только на своих ограниченных территориях.
При этом важно понимать, что они сохраняют естественную среду обитания трофейных животных, а она включает в себя и существование других видов флоры и фауны. Например, во время мониторинга мархура представители МСОП впервые своими глазами увидели снежного барса в естественной среде обитания.
Кстати, если говорить об этом животном, то к нам недавно приезжали и специалисты из российского Института эволюционной морфологии и экологии животных (ИЭМЭЖ) – Андрей Поярков и Виктор Лукаревский; они анализировали численность снежного барса. После проведенной работы ученые отметили, что такая плотность проживания снежного барса, которая наблюдается на территории нашего Восточного Памира, есть только в одном-двух местах в Гималаях. Его численность в нашей стране составляет до 300 особей – это хорошие цифры, это значит, что Таджикистан сейчас является одним из крупнейших держателей поголовья снежного барса.
Конечно, я не могу сказать, что у нас все так розово и прекрасно; есть положительные результаты, есть и отрицательные. Например, на Памире продолжается уничтожение терескена, а это основной кормовой объект для барана Марко Поло. Бороться с этим явлением очень сложно, потому что население пока не обеспечено альтернативными источниками энергии и вынужденно использует для этих целей кустарник.
Есть и другие проблемы, но они по мере возможности решаются.
– Кстати, в Таджикистане несколько лет назад был введен мораторий на охоту на краснокнижных животных.
– Да, и во время действия моратория правительство провело анализ ситуации – все было приведено в порядок, и охоту снова разрешили. Недавно этот вопрос обсуждали в парламенте соседнего Кыргызстана, в котором «зеленые» лоббировали запрет на интерохоту. Я с этими кыргызскими товарищами общался, спрашивал их: в случае если введут запрет на охоту, готовы ли они сами пойти в горы, сидеть там под солнцем, в дождь и в снег и охранять архаров? Они сказали, что готовы.
Но это – пока есть грантовые средства, а что потом? Ходить с плакатами перед парламентом большого труда не стоит, после своего протеста люди идут в свои теплые квартиры и кушают бифштексы. Ломать – легко, но предлагать что-то взамен сломанному далеко не просто.
– Мы сейчас с вами говорили о краснокнижных животных, численность которых внушает оптимизм. Но, наверное, в Таджикистане есть те виды, с которыми не все так радужно?
– Конечно! И вот что мне не нравится: журналисты, защищая редкие виды животных, заточены в основном на архаров, мархуров, то есть тех, которые интересуют охотников. Но у нас в Красной книге находятся сотни других видов животных, растений, птиц, насекомых, которые находятся на грани полного исчезновения. Например, белый аист – некогда обитал по всей территории Таджикистана, сегодня в стране осталось не больше 18-20 этих птиц. Никаких статей об этом в прессе.
Обыкновенный скворец, туркестанский подвид, некогда широко распространенная птица по Гиссарской долине и на севере Таджикистана, сегодня находится на грани полного исчезновения. Никто об этом строчки не написал!
И я могу привести еще сотни таких же примеров. Почему бы не обратить внимание на эти виды? А потому что с этой темой не связан бизнес, финансы, трудно вытащить что-то «жареное», нет скандалов, но ведь и птиц не будет.
Источник: https://www.asiaplus.tj
